Виды насилия над детьми, психоанализ полученных травм и избавление от последствий. Насилие над детьми — что это такое Причины агрессии родителей

В данной статье будем обсуждать только эмоциональное насилие над детьми, физическую тиранию и расправу рассматривать не будем. Многие родители знают, что подобные методы воспитания негативно влияют на ребенка, но зачастую они даже не подозревают как домашняя тирания и прессинг могут неблагоприятно влиять на развитие молодого организма и психологическое состояние ребенка.

Что это такое – эмоциональное насилие?

Постоянное или кратковременное, с периодичностью, психологическое давление в виде оскорблений, угроз, завышенных требований, суровых наказаний и многие другие действия со стороны взрослых по отношению к детям. Американские психологи, глубоко изучив данную проблему, сделали выводы – психоэмоциональный террор в семье наносит такой же колоссальный ущерб и вред на детей, как и сексуальное и физическое насилие.

Виды эмоционального насилия над детьми

Игнорирование - самое жестокое и опасное отношение взрослых к маленьким – не замечать, не разговаривать. Дети от такого наказания страдают особенно чувствительно, ведь им, как воздух, необходимо тепло и нежность родительских рук, объятия и поцелуи, без этого личность не развивается.

Неприятие - мама или папа откровенно демонстрируют и не скрывают от ребенка, что он нежеланный, ненужный, обуза и лишняя финансовая трата.

Изолирование – при любой оплошности ставить в угол на несколько часов, закрыть в комнате, не разрешать выходить гулять во двор, не общаться по телефону с друзьями, и так далее, по сути, это любое ограничение в свободе.

Запугивание и угрозы – «вовремя не выучишь уроки, не уберешься в комнате, то не будешь смотреть телевизор, не пойдешь в гости, отберу мобильный телефон». Имеется в виду перманентное психологическое напряжение и давление на неокрепшее сознание подрастающего человека.

Унижение – высмеивание на людях, в присутствии друзей, оскорбление недостойными словами. Сюда же можно отнести нескончаемые нотации и лекции о «недостойном» поведении, издевки, крики и брань. Зачастую оскорбительные фразы и слова ранят сильнее, чем шлепок по макушке.

Очень хочется привести цитату Пифагора: «Не заставляй детей ронять слезы слишком часто, иначе им будет нечего уронить над твоей могилой».

Любой родитель хочет видеть свое «сокровище» идеальным - умным, красивым, аккуратным, здоровым, добрым. Как только замечается, что он «не такой» начинается домашнее насилие. Что самое удивительное, каждый из них желает своему ненаглядному чаду только добра, даже не подозревая, как мучается и страдает его ребенок. Верю, большинство взрослых абсолютно не догадываются о травмах, наносимых психике и развитию человечка.

Почему родители так поступают?

Есть несколько причин, вот некоторые из них:

Недостаток знаний, собственный негативный опыт;

Экономические проблемы в семье;

Социальная незрелость, безответственность;

Любая химическая зависимость – алкоголь, наркотики.

Эмоциональное насилие сложно распознать, ведь нет явных видимых признаков в виде синяков, ссадин и ран на теле, поэтому подобное давление и нажим на детей считается самым коварным видом насилия, который мешает личностному росту и здоровому формированию детей.

Психотравмирующее влияние насилия над ребенком в семье приводит к торможению интеллектуального развития и адекватного восприятия окружающей действительности. Он вырастает легко ранимым или, наоборот, чрезвычайно агрессивным. В любом случае, способность к самоуважению и уверенности в себе занижена. Человек развивается социально беспомощным, с легкостью попадающий в конфликтные ситуации и отвергаемый ровесниками.

Признаки эмоционального насилия над ребенком

Замкнутость в себе, задумчивость, нежелание делиться впечатлениями и мыслями, агрессивность;

Неуверенность в своих поступках;

Некоммуникабельность, неумение общаться со сверстниками;

Недоверие к окружающим, к близким в том числе;

Не умение проявлять чувства к другим людям, равнодушие, отсутствие эмпатии;

Неоправданная капризность, с целью привлечь к себе внимание;

Нарушение сна, аппетита;

Надуманные страхи;

Частые болезни.

Как только родители заметят данные симптомы, следует срочно провести «чистку» в воспитательном процессе и сделать соответствующие выводы.

Что делать родителям?

«Лучший способ сделать детей хорошими – это сделать их счастливыми» Оскар Уайльд. Замечательные, умные, здоровые и развитые во всех смыслах этого слова дети вырастают только в любви. Ребенка надо любить не за то, что он аккуратный, спокойный, красивый, покладистый и так далее, а за то, что он есть! Конечно, без наказания нет воспитания, но надо правильно и грамотно направлять свою кровинку по жизни. Предупреждать об опасностях, разговаривать на все темы, которые его волнуют, а не ссылаться на занятость. Делиться собственными впечатлениями и мнением, подсказывать, как поступать в той или иной ситуации. Позволять ему совершать собственные ошибки, иначе характер не разовьется, не затыкать рот и, тем более не орать и не давить авторитетом. Это не значит быть на равных и потакать во всех прихотях. Это значит признавать достоинство и значимость маленького человека, уважать его и принимать таким, какой он есть, слегка и ненавязчиво корректировать некоторые недостатки, которые, вероятно, помешают ему в дальнейшей жизни.

Вы обеспокоены внезапным изменением поведения вашего ребенка? Хотите достучаться до него, но чувствуете, что между вами возник эмоциональный разлад? Вам трудно понять его перепады настроения, и вы беспокоитесь, не вызваны ли они вашим подходом к дисциплине? Вы слышали термин «моральное издевательство над детьми» и хотите знать, могли ли вы сами или кто-либо из окружения ребенка поступить с ним подобным образом, нечаянно или, возможно, даже намеренно?

Если вы ищете ответы на любой из вышеперечисленных вопросов, прочитайте эту статью, и вы узнаете о том, что такое моральное издевательство по отношению к вашему ребенку и как можно распознать и предотвратить его.

Что такое моральное издевательство над ребенком?

Во многих случаях моральное издевательство (моральное насилие, психологическое насилие) - это форма постоянного жестокого обращения или пренебрежения, которое испытывает ребенок от родителей либо других близких ему людей. Моральное или психологическое насилие может нанести очень серьезный ущерб познавательному, эмоциональному, социальному и психологическому развитию ребенка. Иногда родитель морально унижает ребенка, прекрасно осознавая возможные последствия. В других случаях родители могут подвергать ребенка моральным издевательствам неосознанно.

Различные типы морального издевательства над ребенком

Вот несколько ситуаций, которые могут заставить ребенка страдать от морального издевательства (психологического насилия).

1. Игнорирование вашего ребенка

Игнорирование ребенка происходит в том случае, если родитель не находится рядом с ним в течение длительного времени - настолько длительного, что ребенок начинает чувствовать себя одиноким.
Кроме того, бывают ситуации, в которых вы можете физически присутствовать рядом с ребенком, но не обращать на него должного внимания.
Ребенок также чувствует себя игнорируемым, если вы избегаете зрительного контакта во время разговора с ним или не обращаетесь к нему по имени.

2. Отказ в удовлетворении потребностей ребенка

Отказ удовлетворять потребности ребенка может выражаться в таком простом проявлении, как высмеивание ребенка в присутствии посторонних, вам оно может казаться несущественным инцидентом, но на самом деле может иметь самые серьезные и продолжительные последствия для ребенка.
Если вы регулярно не прикасаетесь к ребенку, не обнимаете его, не гладите, то тем самым отказываетесь отвечать на его самые простые физические потребности. Вы также морально унижаете его и в том случае, если отвергаете основные потребности и желания ребенка.

3. Изоляция ребенка

Изоляция означает, что вы регулярно препятствуете общению вашего ребенка с друзьями или ровесниками. Это может также означать, что вы не допускаете регулярного социального взаимодействия ребенка с другими членами семьи или взрослыми.
Изоляция происходит в случае, если вы ограничиваете свободу передвижения вашего ребенка, зачастую в качестве наказания. Хотя многие родители считают нормальным наказывать своего ребенка путем наложения определенных ограничений, слишком частое применение такого рода наказаний может принять форму морального издевательства.

4. Использование или развращение ребенка с помощью манипулирования

Использование или развращение ребенка - это форма морального издевательства, подразумевающая обучение или вовлечение его кем-либо в недопустимую и даже незаконную деятельность.
В некоторых случаях вашего ребенка могут даже принудить к таким действиям, иногда без вашего ведома.
Такая форма морального издевательства может выражаться в антиобщественном или саморазрушающем поведении родителя или опекуна. Принуждение ко лжи, воровству или вовлечение в проституцию может спровоцировать агрессивное поведение ребенка.

5. Устное оскорбление и унижение

Устная форма морального унижения оказывает очень сильное и продолжительное воздействие на ребенка.
Устное оскорбление включает высмеивание, посрамление, унижение ребенка на регулярной основе. Оно может также принимать форму словесных угроз, исходящих от кого-либо.

6. Терроризирование ребенка

Терроризирование - это форма морального издевательства, при которой родитель угрожает или запугивает ребенка, чтобы заставить его повиноваться.

Родитель может угрожать или запугивать ребенка различными способами. Это может быть действие, которое поставит ребенка в опасное или неудобное положение. Или же действие, направленное на то, чтобы разлучить его с домашним любимцем, любимой игрушкой и даже родным братом или сестрой - до тех пор, пока ребенок не подчинится.
Во многих случаях, когда родитель ставит перед ребенком нереальные цели и нереалистичные ожидания, тот чувствует себя запуганным. Он может испугаться опасных последствий, которые неминуемо наступят, если он не будет соответствовать таким ожиданиям.

7. Пренебрежение ребенком

Пренебрежение ребенком может принимать различные формы, например, отсутствие внимания к его образовательным потребностям. Это происходит, когда родитель не может или не предоставляет ребенку материалы, пособия, принадлежности, необходимые для обучения.
Ребенок может испытывать моральное издевательство в форме психического (психологического) пренебрежения. Это ситуация, при которой родитель отказывается замечать или игнорирует потребности ребенка в лечении, которое может помочь ему преодолеть серьезные психологические (психические) проблемы.
Третья форма пренебрежения возникает тогда, когда родители отказываются признавать потребность ребенка в медицинском лечении.

Может показаться, что многие формы морального издевательства над ребенком - это часть общих методов воспитания. Однако такие методы могут превратиться в настоящее насилие, когда из-за частого применения начинают негативно влиять на ребенка. Например, совершенно нормально в качестве наказания ставить ребенка в угол, но только до тех пор, пока такое наказание не войдет в привычку, не станет ежедневной практикой. Ваш ребенок должен понять причину наказания, а не воспринимать его как иррациональное и маниакальное поведение с вашей стороны.

Почему происходит моральное издевательство?

Эксперты в вопросах здравоохранения и детские психологи пришли к общему мнению, что моральному издевательству подвергаются дети из разных семей. Как родитель вы всегда хотите лучшего для своего ребенка, но иногда бывают ситуации, которые могут заставить вас применить строгий или жесткий подход. Существует множество факторов, которые могут привести к моральному издевательству родителей над детьми. Вот некоторые, наиболее важные из них:

стресс;
недостаток времени на ребенка из-за постоянной занятости;
нехватка материальных и других ресурсов;
слабые навыки воспитания;
общественная изоляция;
неестественные ожидания от ребенка.

Кроме того, в некоторых случаях родитель может морально издеваться над ребенком, основываясь на личном опыте, потому что так в свое время поступали с ним, и тем самым он замыкает этот порочный круг.

Каковы симптомы жестокого обращения с детьми?

Вот несколько физических признаков морального издевательства над детьми:

Ребенок внезапно начинает мочиться или не держать кал во время сна, при этом медицинские причины таких действий отсутствуют.
Поступают различные жалобы ребенка психосоматического характера: жалобы на регулярные головные боли, тошноту или даже боли в животе. Но результаты медицинского обследования остаются в пределах нормы или неопределенными.
Если ваш ребенок страдает от морального издевательства, у него могут случаться приступы диареи и рвоты, которые иногда длятся несколько недель и даже месяцев.
Если ваш ребенок переживает моральное насилие, вы можете заметить некоторые существенные задержки на различных этапах его развития.
Общим признаком морального издевательства над детьми является стремление ребенка выглядеть и чувствовать себя не так, как все. Ребенок может неожиданно и кардинально сменить свой стиль одежды, начать одеваться неподобающим образом на различных мероприятиях или в различных местах.

Вот несколько социальных симптомов морального издевательства, которые могут наблюдаться у вашего ребенка:

У ребенка наблюдается значительное отставание в различных сферах развития.
Можно заметить, что ребенок стал вести себя тише, чем обычно, и пугается малейшего шума и даже знакомых голосов. Он может стать отшельником, отказываться общаться с людьми и поддерживать зрительный контакт во время разговора. Все эти симптомы могут являться ранними признаками развития депрессии, тревоги, страха, психотравмы или даже агрессии.
Если ваш ребенок стал жертвой морального насилия, вы можете заметить у него тяжелые и часто трудно контролируемые симптомы саморазрушения. Он может проявлять суицидальные тенденции или агрессивно, вызывающе себя вести, что заключается в злоупотреблении алкоголем или наркотиками.
Если ребенок подвергается моральному издевательству, у него могут проявляться и совершенно противоположные модели поведения. Ребенок становится чрезмерно уступчивым и соглашается на все, что вы говорите. Он может внезапно стать чрезмерно воспитанным и вежливым или выглядит подчеркнуто аккуратным и чистым.
Когда ваш ребенок страдает от морального насилия, вы можете заметить у него повышенную потребность во внимании родителей или наоборот - ребенок может выглядеть чрезвычайно подавленным или нехарактерно застенчивым.
Очень простой способ определить, подвергается ли ваш ребенок моральному издевательству, - это понаблюдать за ним во время игры. Большинство детей копируют негативное поведение или речь, которые они наблюдают или слышат дома. Если вы видите, что ваш ребенок демонстрирует нетипичное для него поведение или произносит слова, неподходящие для его возраста, это может быть признаком морального насилия.

Как можно определить признаки эмоционально агрессивного поведения у взрослых?

Вот несколько способов, которые помогут определить, проявляет ли взрослый моральное насилие по отношению к ребенку:

Взрослый обзывает и высмеивает ребенка в присутствии посторонних.
Взрослый придумывает ребенку унизительные и неуместные прозвища.
В некоторых случаях взрослый словесно угрожает ребенку. Он может повысить голос на ребенка или угрожать ему физическим насилием. Иногда он заставляет ребенка наблюдать акт насилия или нанесения физического вреда кому-либо или чему-либо близкому для ребенка.
Взрослый морально унижает ребенка, проявляя нереалистичные ожидания от него.
В некоторых случаях моральное насилие над ребенком выражается в вовлечении его в решение вопросов опекунства, присутствии на заседаниях во время бракоразводных процессов.

Несколько статистических фактов морального издевательства над детьми

Почти 90 % всех случаев детских смертей являются результатом подстрекательств членов семьи или близких.
Дети, ставшие жертвами морального издевательства, на 25 % чаще страдают от проблем со здоровьем и психикой.
Дети, которые страдают от морального унижения, склонны к подростковой беременности, совершению правонарушений, уходу из школы и злоупотреблению наркотиками.

Советы по предотвращению морального насилия

Как родитель вы любите своего ребенка, но верно и то, что вы неосознанно заставляете его страдать от морального унижения. Правда заключается в том, что даже образцовые родители иногда кричат на своих детей и игнорируют их. Когда такие случаи единичны, они не являются насилием. Опасность эмоционального насилия появляется тогда, когда такой тип поведения родителей становится привычным и регулярным.

Хотя моральное издевательство над ребенком может произойти практически в любой семье, независимо от царящей в ней атмосферы, существуют некоторые катализирующие факторы. Вот некоторые ситуации, которые могут увеличить опасность морального издевательства над детьми:

Семье, которая испытывает финансовые трудности, трудно заботиться об академической успеваемости ребенка и других его основных потребностях. В такой семье ребенок, вероятно, столкнется с моральным насилием.
Одинокий родитель может чувствовать себя чрезмерно обремененным заботой и ответственностью за ребенка. Он может срывать свое раздражение на ребенке и тем самым морально унижать его.
Ребенок находится в зоне высокого риска подвергнуться моральному издевательству в случае, если родители живут отдельно друг от друга или разведены. В такой ситуации оба родителя могут быть слишком заняты работой и эмоционально пренебрегают ребенком.

Быть родителем, безусловно, большая ответственность, для этого требуется огромное терпение. Вполне возможно, что, в то время как вы кричите на ребенка или игнорируете его из лучших побуждений, результаты такого поведения не всегда оправдывают ваши ожидания. Если вы чувствуете, что каким-то образом морально обижаете своего ребенка, важно проконсультироваться у соответствующего специалиста. Он сможет удержать вас от оскорбительного поведения, поможет избавиться от привычки к моральному насилию и улучшит ваше отношение к ребенку.

Оцените публикацию

T -

Эдвард Крук, доктор философии, Университет Британской Колумбии

В этой статье рассматривается текущее состояние исследований по отчуждению родителей, которое показывает, что отчуждение является гораздо более распространенным и изнурительным для детей и родителей, чем предполагалось ранее. В крайних случаях можно утверждать, что отчуждение родителей является серьезной формой эмоционального жестокого обращения с детьми. Тщательное изучение ключевых элементов отчуждения родителей в исследовательской литературе последовательно выявляет два основных элемента жестокого обращения с детьми: отчуждение родителей как существенная форма вреда для детей, обусловленная действиями человека. Как форма индивидуального жестокого обращения с детьми, родительское отчуждение требует ответных мер защиты ребенка. Как форма коллективного насилия, родительское отчуждение требует фундаментальной реформы системы семейного права в направлении совместного воспитания как основы семейного права. Появляется научный консенсус в отношении распространенности, последствий и профессионального признания отчуждения родителей как формы жестокого обращения с детьми. В ответ авторы обсуждают необходимость исследования эффективности вмешательств в родительское отчуждение, особенно в наболее экстремальных случаях. В этой статье приводятся доводы в пользу более количественного и качественного исследования, сосредоточенного на четырех столпах вмешательства на микро- и макроуровнях, с конкретными рекомендациями для дальнейшего изучения мер защиты детей, программ воссоединения и других терапевтических подходов.

Отчуждение родителей как форма эмоционального насилия над детьми: современное состояние знаний и будущие направления исследований

Введение

Родительское отчуждение, которое чаще всего происходит в контексте споров об опеке над детьми во время или после расставания родителей, включает «программирование» ребенка одним из родителей с целью очернить другого родителя-мишень, причинить вред и нанести ущерб отношениям между ребенком и отчужденным родителем (или даже полностью уничтожить их), в результате чего родитель-мишень демонизируется, а его авторитет как родителя, достойного любви и внимания ребенка, подрывается (Harman, Kruk, & Hines, In Press). Такая клевета приводит к эмоциональному отторжению ребенка от родителя-мишени и утрате способного, любящего родителя в жизни ребенка. Отчуждение родителей проявляется в нежелании или отказе ребенка иметь отношения с родителем по нелогичным, несуществующим или преувеличенным причинам. Роительское отчуждение отличается от отвержения родителя, которое включает в себя поведение, когда родитель сам наносит ущерб отношениям с ребенком, как правило из-за собственных недостатков родителя (Drozd & Olsen, 2004).

Родительское отчуждение лежит в диапазоне от легких, тонких форм очернения и заканчивая более серьезными формами агрессии и принудительного контроля, которые приводят к полному отказу ребенка от контакта с родителем-мишенью.

Такое поведение также охватывает диапазон от отдельных событий до продолжающегося злоупотребления, направленного на родителя-мишень. Нет гендерных различий в отношении того, кто является виновником, а кто является мишенью родительского отчуждения. Однако, если ребенок проводит большую часть времени только с одним из родителей — это является сильным указателем на того, кто может оттолкнуть ребенка от другого родителя (Baker & Eichler, 2016; Harman, Kruk & Hines, In Press).

Арена родительского отчуждения полна споров, особенно касательно вопроса о том, является ли родительское формой жестокого обращения с детьми и насилия в семье. Проблемы, связанные с разграничением между злоупотреблениями, отвержением и отчуждением, а также с правовыми реформами и терапевтическими вмешательствами, необходимыми для борьбы с отчуждением, создают значительные проблемы для исследователей, практиков и политиков (Drozd & Oleson, 2004).

Существуют сильно разнящиеся взгляды на текущее состояние исследований феномена отчуждения. Согласно Emery (2014), до настоящего времени не было опубликовано ни одного высококачественного исследования синдрома родительского отчуждения. Точно так же в своей главе об эмпирических исследованиях отчуждения Saini et al. (2016) также утверждает, что родительское отчуждение остается гипотезой, нуждающейся в дальнейшем эмпирическом тестировании, хотя обзор литературы включал только часть существующей исследований, включающую 45 статей и 13 докторских диссертаций. Напротив, исследователи родительского отчуждения указывают на более тысячи существующих исследований этого явления (Университетский медицинский центр Вандербильта, 2017). Хотя в большинстве исследований отчуждения используются качественные и смешанные методы исследования, некоторые утверждают, что глубину опыта отчуждения родителей можно уловить только качественными исследованиями (Balmer, Matthewson, & Haines, 2018; Kruk, 2010).

Анализ исследований родительского отчуждения за последнее десятилетие показывает, что этот синдром является более распространенным и изнурительным для детей и родителей, чем предполагалось ранее. Несмотря на мнения тех, кто сомневается в самой концепции, появляется новый научный консенсус в отношении определения и распространенности родительского отчуждения и его последствий для родителей и детей. Например, родительское отчуждение признается как проявление трех расстройств, определенных в DSM-V (Американская психиатрическая ассоциация, 2013 г.): «Отношения между родителями и детьми», «Дети, страдающие от расстройств в отношениях с родителями» и «Психологические злоупотребления в отношении детей». Отчуждение родителей связано с двумя наборами симптомов, выявленными в DSM: «нарушение функционирования в поведенческих, когнитивных или аффективных сферах» и «признаки негативных намерений другого человека, враждебность по отношению к другому или делания козлом отпущения другого и необоснованные чувства отчуждения». Нынешний проект Международной классификации болезней Всемирной организации здравоохранения также содержит конкретное определение родительского отчуждения (Bernet, Wamboldt, & Narrow, 2016).

Более того, исследовательские данные о многих аспектах отчуждения родителей гораздо более убедительны, чем это часто предполагается. Последнее количественное исследование вызывает серьезные опасения. Харман (2017) обнаружилa ошеломляющие данные - 13,4% родителей в США, которые сообщили, что в какой- то момент своей жизни они стали жертвами родительского отчуждения. Большой объем исследований, проведенных Baker и коллегами (Baker & Eichler, 2016; Bernet & Baker, 2013), сконцентрировавших свое внимание на ставших уже взрослыми детях - жертвах отчуждения, а также на родителях-мишенях, детализировали стратегии отчуждения родителей и долгосрочные последствия отчуждения. В клинической и исследовательской литературе также имеется согласие в отношении основных компонентов отчуждения (Clemente & Padilla-Racero, 2015).

Медленно, но верно недопонимание и отрицание отчуждения родителей смываются.

Опрос, проведенный на конференции Ассоциации семейных и примирительных судов 2014 года, показал, что 98% согласны в поддержку основного принципа отчуждения родителей: один из родителей может манипулировать детьми, чтобы отвергнуть другого родителя, который не заслуживает того, чтобы его отвергли (Варшак, 2015).

В то же время, однако, очевидно, что все еще остаются значительные пробелы в исследованиях родительского отчуждения (Saini et al., 2016). Актуальна необходимость исследования эффективности различных подходов к вмешательству в родительское отчуждение на макро- и микроуровнях (Kruk, 2013; Kruk, 2016). В первой части этой статьи сообщается о результатах исследования воздействия родительского отчуждения на отцов и матерей, а также видение самих родителей последствий родительского отчуждения для детей - о точке зрения тех, на ком в наибольшей стемени отрицательно сказалось родительское отчуждение. Это включает в себя обзор недавних исследований родительского опыта отчуждения в случаях крайнего отчуждения, ситуаций, когда родители и дети не имели контакта друг с другом в течение длительного периода. Будет доказано, что в таких крайних случаях отчуждение родителей действительно является серьезной формой эмоционального жестокого обращения с детьми. Вторая часть документа посвящена необходимости исследования полезности и эффективности существующих и возникающих подходов к вмешательству в сферу отчуждения.

Текущее положение вещей: появляется всеобщий консенсус в отношении того, что родительское отчуждение - форма эмоционального насилия над детьми

Текущее состояние знаний отражает возникающий научный консенсус относительно определения, распространенности и последствий родительского отчуждения. Saini et al. (2016) признает единство во мнении, что отчуждение родителей обычно связывают с опытом ребенка, который под влиянием одного родителя отвергнул и начал ненавидеть другого родителя, а также с поведением самого родителя, который отравляет отношения ребенка с другим родителем.

Родительское отчуждение характеризуется как форма «программирования» ребенка: неоправданная кампания клеветы против родителя-мишени, приводящая к необоснованному отказу ребенка от этого родителя (Bernet & Baker, 2013). В ситуациях родительского отчуждения, взгляд детей на отчужденного родителя почти всегда исключительно негативный, родитель демонизирован и рассматривается как зло, а в крайних случаях вообще забыт. Для ребенка отчуждение родителя является серьезным психическим состоянием, основанным на ложном убеждении, что отчужденный родитель недостоен быть родителем (там же).

Ссылаясь на более раннюю работу Дрозда и Олесона (2004), Saini et al. (2016) заявляет, что не существует надежных инструментов, чтобы отличить родительское отчуждение от оправданного отстранения, когда ребенок, став жертвой жестокого обращения или насилия в семье, оправданно боится и отвергает родителя. Они утверждают, что это приводит к серьезному изъяну большинства исследований родительского отчуждения. Тем не менее, существует огромное количество исследований по проблеме жестокого обращения с детьми, демонстрирующих, что даже дети, подвергающиеся физическому насилию, редко отвергают родителя абьюзера с таким рвением, которое демонстрируют отчужденные дети (Clawar & Rivlin, 2013). Готлиб (2012, стр. 52) обобщает клиническую картину в области защиты детей:

Несмотря на жестокое обращение и пренебрежение, от которых пострадали три тысячи приемных детей, которые находились под моей опекой, эти дети крайне редко отказывались от контакта с родителем - даже с откровенно жестоким родителем. Напротив, дети, с которыми обходились плохо, имели тенденцию защищать и льнуть к жестокому родителю. Более того, в тех редких случаях, когда дети отвергали родителя, всегда присутствовали какие-то свидетельства, указывающие на наличие индуцирования или программирования (как правило, приемными родителями, у которых была тайная цель усыновления ребенка).
Таким образом, для ребенка противоестественно отвергать родителя — даже жестокого родителя-абьюзера. Когда специалист наблюдает, как ребенок решительно отвергает родителя при отсутствии подтвержденного насилия, пренебрежения или явного отсутствия родительских навыков - что никогда не должно предполагаться только на основании заявлений ребенка - одна из первых мыслей должна быть о том, что другой родитель — алиенатор (то есть родитель, отчуждающий другого родителя от ребенка).
Более того, если ребенок отвергает родителя, то никогда не следует предполагать, что этот родитель, должно быть, сделал что-то, чтобы это заслужить. Наблюдая в течение двадцати четырех лет тысячи детей, подвергшихся жестокому обращению, я прихожу к выводу, что врожденное желание ребенка иметь отношения со своими родителями является одним из самых мощных человеческих инстинктов, который превосходит только инстинкт выживания и инстинкт защиты своих детей; среди нормальных детей, в отсутствии индуцирующего влияния, этот инстинкт редко подавляется, потому что родитель имеет относительно незначительные недостатки, пороки и несовершенства.

Идентификация ребенка с родителем-абьюзером и защита этого родителя ребенком очевидны в случаях родительского отчуждения. Ребенок будет скорее действовать заодно с отчуждающим и жестоким родителем, нежели отвергать его (Lorandos, Bernet, & Sauber, 2013).

Появляющиеся знания о родительском отчуждении указываеют на то, что отчуждение родителей может быть серьезной формой эмоционального жестокого обращения с детьми, связанного как с физическим насилием, так и с пренебрежением. С точки зрения определений, два ключевых элемента отчуждения родителей (для ребенка - серьезное психическое состояние, возникающее в результате серии отчуждающих стратегий родителя-алиенатора) соответствуют двум основным компонентам жестокого обращения с детьми.

Во-первых, жестокое обращение с детьми и родительское отчуждение представляют собой серьезную форму вреда и представляют серьезную угрозу благополучию ребенка. Во-вторых, абьюз обусловлен человеческим фактором; это результат действий человека. Это может быть дело рук отдельного родителя или опекуна и / или формой объединенных действий нескольких людей. Например, бывают социальные, правовые, политические и экономические факторы, ставящие под угрозу благополучие детей. Как результат индивидуальных действий родителя, родительское отчуждение является формой жестокого обращения с детьми. Поскольку правовые системы обычно исключают одного из родителей из повседневной родительской рутины, отчуждение родителей также может рассматриваться как форма коллективного насилия (Giancarlo & Rottman, 2015).

Два ключевых элемента отчуждения родителей как формы жестокого обращения с детьми (Cooper, 1993; Finkelhor & Corbin, 1988)

Родительское отчуждение включает в себя набор стратегий абьюза со стороны одного из родителей, направленных на то, чтобы поощрять отказ ребенка от другого родителя. Таким образом дети подвергаются воздействию одного родителя, чтобы отвергнуть другого.
Родительское отчуждение - это необоснованная кампания клеветы самого ребенка против родителя, где взгляды ребенка на родителя-мишень являются почти исключительно негативными, вплоть до того, что родитель демонизируется. Для ребенка отчуждение родителя является серьезным психическим расстройством, основанным на ложном убеждении, что отчужденный родитель является опасным и недостойным родителем.

Стратегии Абюза

Первая определяющая черта родительского отчуждения, как формы эмоционального насилия над детьми, связана с поведением алиенатора. Она включает в себя реализацию ряда абьюзных стратегий со стороны отчуждающего родителя, чтобы способствовать отказу ребенка от другого родителя. Чтобы ребенок отвергнул другого родителя, им манипулируют, разрушая и вмешиваясь в отношения между ребенком и другим родителем. Такие стратегии включают в себя (а) очернение, оговаривание, (б) ограничение контакта, стирание другого родителя из жизни и памяти ребенка, (в) принуждение ребенка отвергнуть другого родителя, (г) создание впечатления, что другой родитель опасен, (д) принуждение ребенка выбирать между родителями, угрожая прекращением привязанности, и (е) принижение и ограничение контакта с семьей родителя-мишени. (Baker & Darnell, 2006; Viljoen & van Rensberg, 2014).

Недавнее исследование 126 родителей-мишеней Poustie, Matthewson и Balmer (2018) выделили тактику (а) эмоциональных манипуляций, (б) поощрения неповиновения и союза, (в) нарушения времени посещений и общения между родителем-мишенью и ребенком, (г) утаивание информации, (д) клевета на родителя-мишень и (е) стирание. Такая клевета приводит к тому, что ребенок эмоционально отвергает родителя-мишень и к утрате способного заботиться и любящего родителя из жизни ребенка. Тактика отчуждения родителей равносильна крайнему психологическому жестокому обращению очень маленьких и старших детей. Она включает отвержение, терроризирование, изолирование, развращение или эксплуатирование, а также запрещение эмоциональной отзывчивости (Baker & Darnell, 2006).

Семнадцать стратегий родителей-алиенаторов (Бейкер и Дарнелл, 2006)

Поливание грязью: родитель-мишень изображается как нелюбящий, опасный и недоступный. Недостатки преувеличены или сфабрикованы. Такие заявления делаются часто, интенсивно и с большой искренностью.
Ограничение контакта: у родителя-мишени практически нет возможности противостоять ругательствам.
Вмешательство в общение: не отвечать на телефонные звонки, блокировать входящие e-mail сообщения, а исходящие — не пересылать.
Вмешательство в общение: запрещается думать, говорить и смотреть на фото родителя-мишени. Отчуждающий родитель создает среду, в которой ребенок не имеет возможности свободно это делать. Разум и сердце ребенка заняты отчуждающим родителем, и нет места для мыслей и чувств ребенка относительно родителя-мишени.
Запрет на любовь: что больше всего злит отчуждающего родителя, так это любовь и привязанность ребенка к родителю-мишени. Таким образом, ребенок должен отказаться от любви к другому родителю. Ребенок живет в страхе потерять любовь и одобрение отчуждающего родителя.
Ребенку сообщается, что родитель-мишень опасен: могут рассказываться истории о том, как целевой родитель пытался навредить ребенку.
Принуждение ребенка к выбору: отчуждающий родитель отдаляет ребенка от родителя-мишени путем планирования конкурирующих действий и обещания ценных вещей и привилегий.
Ребенку говорится, что родитель-мишень не любит его или ее: родитель-алиенатор будет укреплять веру ребенка в то, что родитель-мишень бросил его, и будет искажать каждую ситуацию, создавая впечатление, что это так.
Откровенничание с ребенком: родитель-алиенатор будет вовлекать ребенка в обсуждение правовых вопросов и делиться с ребенком личной и приватной информацией о родителе-мишени. Отчуждивший родитель будет изображать себя жертвой родителя-мишени, побуждая ребенка чувствовать жалость и желание защищать родителя-алиенатора, и гнев и боль по отношению к родителю-мишени. Конфиденциальность разделяется таким образом, чтобы льстить ребенку и апеллировать к его / ее желанию доверять и участвовать во взрослых делах.
Принуждение ребенка к отчуждению родителя-мищения: родители-алиенаторы создают ситуации, в которых ребенок активно отвергает родителя-мишень, например, звонят отчуждаемому родителю, чтобы отменить предстоящий визит родителя или требуют, чтобы целевой родитель не посещал важные школьные или спортивные мероприятия. Кроме того, однажды обидев родителя, отчуждение становится укоренившимся, поскольку ребенок оправдывает свое поведение, обесценивая родителя-мишень.
Ребенка просят шпионить за родителем-мишенью: как только дети предадут родителя, шпионя за ним, они, вероятно, будут чувствовать себя виноватыми и чувствовать себя некомфортно, находясь рядом с этим родителем, тем самым способствуя отчуждению.
Ребенка просят хранить секреты от родителя-мишени: отчуждающий родитель попросит или намекнет, что определенная информация должна быть скрыта от родителя-мишени, чтобы защитить интересы ребенка. Как и шпионаж, сохранение секретов создает психологическую дистанцию между родителем-мишенью и ребенком.
Упоминание родителя по имени: вместо того, чтобы произносить «мама / папа» или «твоя мама / папа», отчуждающий родитель будет использовать имя родителя-мишени, когда будет говорить об этом родителе с ребенком. Это может привести к тому, что ребенок также будет обращаться к другому родителю по имени. Послание ребенку заключается в том, что родитель-мишень больше не тот, кого родитель-алиенатор уважает в качестве авторитетной фигуры для ребенка, и больше не тот, кто имеет особую связь с ребенком. Обращаясь к родителю-мишени по имени, отчуждающий родитель понижает этого родителя до уровня сверстника или соседа.
Упоминание новой супруги/супруга как «мама» или «папа» и поощрение ребенка делать то же самое: отчуждающий родитель будет называть мачеху/отчима матерью/отцом ребенка и ожидать, что ребенок будет так же делать это.
Сокрытие медицинской, учебной и другой важной информации от родителя-мишение, удаление имени родителя-мишение из медицинских, учебных и других соответствующих документов: родитель-мишень окажется в невыгодном положении с точки зрения доступа к информации, установления отношений, контактирования во время чрезвычайных ситуаций, приглашения к участию, предоставления изменений в расписаниях/местах и т. д. Это изолирует целевого родителя в глазах ребенка и важных взрослых в его/ее жизни. Они также значительно затрудняют возможность, чтобы родитель-мишень был активным и вовлеченным родителем.
Изменение имени ребенка, чтобы удалить связь с родителем-мишенью. Отчуждаемый родитель может почувствовать, что изменение имени представляет собой отказ от него и будет испытывать боль, грусть и разочарование.
Культивация зависимости / подрыв авторитета родителя-мишени: отчуждающие родители развивают зависимость в своих детях, вместо того чтобы помогать детям развивать самодостаточность, критическое мышление, автономию и независимость. В то же время они подрывают авторитет родителя-мишени, чтобы гарантировать, что ребенок лоялен только к одному родителю.

Согласно Бейкеру и Дарнеллу (2006), каждая из 17 стратегий выполняет ряд функций: (а) для повышения сплоченности и согласованности ребенка с отчуждающим родителем, (б) для создания психологической дистанции между ребенком и родителем-мишенью, (в) чтобы усилить гнев и травму родителя-мишени из-за поведения ребенка, и (г) чтобы спровоцировать конфликт между ребенком и родителем-мишенью, если родитель-мишень бросает вызов или реагирует на поведение ребенка.

Отчуждение родителей существует в континууме от умеренного до чрезвычайно тяжелого и может быть взаимным и невзаимным. В некоторых случаях дети и родители воссоединяются; в других они этого не делают. Как группа, которая, возможно, наиболее негативно затронута синдромом отчуждения родителей, полностью отделенные родители оказались в центре последних исследований (Kruk, 2010a, 2010b, 2011, 2018).

В трех отдельных исследованиях таких родителей (78 отцов и матерей, которые не общались со своими детьми в течение как минимум одного года), повествовательное исследование и основанный на теории анализ выявили следующее, как наиболее распространенные показатели серьезного отчуждения родителей и как характеристики виновных в отчуждении. Они представляют собой более серьезные формы насилия по сравнению с менее серьезным отчуждением. Менее распространенные и узнаваемые, чем поведение, идентифицированное Бейкером и Дарнеллом, они отражают гораздо большую степень патологии со стороны родителя-алиенатора.

Показатели крайнего отчуждения родителей как жестокого обращения с детьми: характеристики родителя-алиенатора (Kruk, 2018)

Захват ребенка силой.
Убежденность в своем праве быть основной или единственной родительской фигурой в жизни ребенка, а так же отсутствие проверки или признания значимости другого родителя в качестве родителя.
Равнодушие и пренебрежение к последствиям для детей их поведения; отсутствие уважения к потребностям детей и желания подстраиваться под них. Готовность вступать в конфликт при детях. Отсутствие эмоциональной глубины и эмоциональной отзывчивости в отношениях с детьми. Слияние с ребенком.
Явная или скрытая одержимость против другого родителем и причинение вреда другому родителю в той мере, в которой одержимость превалирует над родительскими обязанностями.
Готовность и энтузиазм к участию в войне, а также умение сражаться на арене.
Отказ от общения или участия в переговорном процессе.
Отказ от ответственности за свой вклад в проблемную ситуацию или конфликт.
Готовность обвинить другую сторону в проступке.
Отсутствие вины или угрызения совести за свое поведение.
Преувеличение и нечестность; отношение «цель оправдывает средства».
Поливание грязью другого родителя перед ребенком или избегание упоминаний о другом родителе в попытке стереть этого родителя из памяти ребенка.
Мониторинг и опрос ребенка касательно отношений ребенка с другим родителем.

В первую очередь, по мнению родителей-мишеней, насильственный захват ребенка включает в себя отказ в контакте и неправомерное использование правовой системы в целях подрыва участия другого родителя в жизни ребенка, направленного на полное исключение родителя из жизни ребенка. По сути, отчужденные родители определяют родительское отчуждение как принудительное физическое разделение родителя и ребенка: идея «вы узнаете их по их действиям». Идентификация отчуждения проста и понятна: отчуждающий - это родитель, который удаляет другого родителя из жизни ребенка. Во-вторых, убежденность в своем праве быть основной или единственной родительской фигурой в жизни ребенка и отсутствие проверки или признания значимости другого родителя в качестве родителя. В-третьих, это отсутствие понимания, подстройки и сочувствия к потребностям и восприятию детей: равнодушие и игнорирование последствий своего поведения на детей.

Это проявляется в (а) готовности родителей вступать в конфликт перед детьми; (б) отсутствие эмоциональной глубины и эмоциональной отзывчивости в отношениях с ребенком; (в) возложении родительства на ребенка, когда ребенок чувствует себя ответственным за благополучие своего родителя. В-четвертых, это явная или скрытая одержимость против другого родителя и причинение вреда другому родителю до такой степени, что одержимость доминирует над родительскими обязанностями. Потребность отчуждающего родителя причинять боль и искать мести превалирует над потребностью ребенка в любви и заботе другого родителя. Ненависть родителя к другому родителю значительно превосходит его любовь к своему ребенку. Пятое - это готовность и энтузиазм к участию в войне, а также умение воевать и использование власти: готовность участвовать и рисковать в процессе «победитель получает все». В-шестых, простой отказ общаться или участвовать в переговорном процессе, напрямую или с вмешательством третьей стороны. Недостаток честности в таких процессах является общей проблемой. Седьмое - отказ принять на себя ответственность за свой вклад в проблемную ситуацию или конфликт: настойчивое требование быть «правым» во всех вопросах или разногласиях с бывшим супругом. Отсутствие ответственности в отношении проблемной ситуации или конфликта также очевидна. В-восьмых, готовность обвинить другую сторону в проступке; Отчуждающие родители легко обвиняют и возлагают ответственность за проблемную ситуацию или конфликт на другого родителя.

Остальные стратегии включают в себя отсутствие вины или угрызения совести за свое поведение или сожаление о своих действиях; преувеличение, нечестность и отношение «цель оправдывает средства»; поливание грязью другого родителя перед ребенком или избегание любого упоминания другого родителя в попытке стереть этого родителя из памяти ребенка; и мониторинг и опрос ребенка касательно его отношений с другим родителем. Эти последние стратегии соответствуют опыту менее отчужденных родителей.

Влияние на ребенка

Таким образом, первый элемент в определении родительского отчуждения как формы жестокого обращения с детьми связан с жестоким и насильственным поведением родителя-алиенатора. Вторая составляющая определения фокусируется на глубоко разрушающих воздействиях на ребенка. В наиболее серьезных случаях эти эффекты являются глубокими (Balmer, Matthewson & Haines, 2018; Mone & Biringen, 2012; Mone, MacPhee, Anderson & Banning, 2011).

Во-первых, воспитание ненависти к другому родителю равносильно прививанию ненависти к самому себе у ребенка. Ненависть к себе является особенно тревожной чертой среди отчужденных детей и одним из наиболее серьезных и распространенных последствий отчуждения родителей. Дети, усвоившие ненависть, направленную на отчужденного родителя, склоняются к вере, что отчуждаемый родитель не любил или не хотел их, и испытывают серьезную вину, связанную с предательством отчужденного родителя.

Их ненависть к себе (и депрессия) проистекает из-за ощущения себя нелюбимыми другим родителем и из-за разлуки с ним, в то время как им отказывают в возможности оплакивать потерю родителя или даже говорить о родителе (Warshak, 2015b).

Ненависть к родителю - это не та эмоция, которая естественно присуща ребенку. В ситуациях отчуждения родителей такая ненависть транслируется постоянно. Ненависть к родителям сопровождается ненавистью к себе, которая заставляет детей чувствовать себя бесполезными, ущербными, нелюбимыми, нежеланными, находящимися под угрозой и имеющими только ценность для удовлетворения потребностей другого человека (Baker, 2005, 2010).

Во-вторых, многочисленные исследования показывают, что у отчужденных детей наблюдаются серьезные психосоциальные нарушения. К ним относятся нарушенное социально-эмоционального развития, отсутствие доверия в отношениях, социальная тревога и социальная изоляция (Baker, 2005, 2010; Ben-Ami & Baker, 2012; Friedlander & Walters, 2010; Godbout & Parent, 2008). У таких детей плохие отношения с обоими родителями. Будучи взрослыми, они склонны вступать в партнерские отношения раньше, с большей вероятностью разводятся или расходятся, имеют больше шансов иметь детей вне какого-либо партнерства и с большей вероятностью становятся отчужденными от своих собственных детей (Ben-Ami & Baker, 2012).

Низкий уровень самодостаточности, отсутствие самостоятельности и длительная зависимость от родителя-алиенатора являются третьей характеристикой отчужденных детей. Гарбер (2011) обнаружил, что это проявляется тремя способами: взросление (отчуждающий родитель относится к ребенку как к взрослому); парентификация (ребенок берет на себя ответственность за родителя, обмен ролями); и инфантилизация (развивается форма folie a deux - индуцированного бреда, при котором одинаковые по содержанию бредовые идеи наблюдаются у двух лиц, - которое делает ребенка некомпетентным и неспособным к жизненным задачам взрослой жизни).

Отчужденные дети чаще прогуливают школу, бросают школу в раннем возрасте. Они реже достигают академической и профессиональной квалификации в зрелом возрасте. Они, как правило, испытывают безработицу, имеют низкие доходы и остаются на социальной помощи. Они часто, кажется, бесцельно дрейфуют по жизни. Отчужденные дети испытывают трудности с контролем своих импульсов, борьбой с психическим здоровьем, зависимостью и самоповреждением (Otowa, York, Gardner, Kendle и Hettema, 2014). Они чаще курят, употребляют алкоголь и злоупотребляют наркотиками, часто поддаются поведенческим зависимостям и склонны к беспорядочным связям, отказываются от контрацепции и становятся родителями-подростками (там же).

Показатели родительского отчуждения как жестокого обращения с детьми: характеристики индуцированного ребенка

Низкая самооценка, депрессия и ненависть к себе
Нарушение социально-эмоционального развития: отстраненность, изоляция, социальная тревога
Низкая самостоятельность; отсутствие автономии; зависимость от родителя
Плохая успеваемость
Плохой импульсный контроль; борется с психическим здоровьем, зависимостью и самоповреждением

Из четырех типов насилия над детими: физического, сексуального, эмоционального насилия и игнорирования, родительское отчуждение обычно считается формой эмоционального или психологического насилия (Bernet et al, 2016, Clawar & Rivlin, 2013; Von Boch-Galhau & Kodjoe, 2006). Однако родительское отчуждение часто происходит вместе с тремя другими видами насилия над детьми. Во-первых, это игнорирование, потому что ненависть родителя-алиенатора к родителю-мишени сильнее, чем их любовь к ребенка (они менее чутки и, следовательно, пренебрегают потребностями ребенка). Существует также физическое и сексуальное насилие, потому что дети в ситуациях, когда один из родителей отсутствует в их жизни, подвергаются значительно большему риску, чем дети, которые имеют крепкие отношения с обоими родителями. Таким образом, индуцированные дети (а) в пять раз чаще подвергаются физическому, сексуальному и эмоциональному насилию (Cawson, 2002); (б) подвержены в сто раз большему риску фатального насилия (Daly & Wilson, 1988); (в) имеют более высокий риск возникновения проблем физического здоровья, психосоматических симптомов и таких заболеваний, как острая и хроническая боль, диабет, астма, головные боли, боли в животе и плохое самочувствие (Dawson, 1991; Lundbert, 1993; O"Neill, 2002); (г) риск увеличения смертности и заболеваемости; (д) есть большая вероятностью умереть в детском возрасте. (Lundbert, 1993); (f) живут в среднем на четыре года меньше (Ringbäck Weitoft, Hjern, Haglund, & Rosén, 2003); (g) более склонны испытывать проблемы с сексуальным здоровьем (Ellis, 2003; O’Neill 2002; Wellings, Nanchanahal, & MacDowall, 2001) и заражаться инфекциями, передаваемыми половым путем (Wellings et al., 2001).

Кроме того, отчуждение родителей также становится признанной формой домашнего насилия (Harman & Biringen, 2015; Kruk, 2013). Дети, ставшие свидетелями этой формы насилия в отношении родителей, - само по себе форма жестокого обращения с детьми. Существует значительное исследование разрушительных последствий отчуждения для родителей-мишеней. Самые высокие уровни депрессии наблюдаются среди взрослых, у которых есть дети в возрасте до восемнадцати лет, с которыми они не живут или активно не связаны (Evenson & Simon, 2005). Наиболее значимой потерей для родителей является потеря их детей и их родительской идентичности (Kruk, 2011). Такие родители обычно сообщают о растущей изоляции, потере работы и неспособности формировать или поддерживать новые отношения. Эти воздействия связаны с более нарушенными моделями мышления и чувств, включая стыд, стигму и чувство вины, а также усвоенную беспомощность и безнадежность (Kruk, 2010a; Kruk, 2010b). Была выявлена «эпидемия самоубийств» среди разведенных родителей без детей в их жизни (Kposowa, 2010: 993; Sher, 2015).

Направления для будущих исследований

Появляется научный консенсус относительно реальности, определения, распространенности и последствий отчуждения родителей. Учитывая расширенную базу знаний по этому явлению, назревает необходимость эффективного вмешательства. Самым большим пробелом в исследованиях по отчуждению родителей и приоритетом будущих исследований является оценка существующих и возникающих методов вмешательства, моделей и политики в отношении понимания и решения проблемы отчуждения родителей как формы эмоционального жестокого обращения с детьми.

Что касается вмешательства на индивидуальном, семейном, групповом (микро), общественном и социальном (макро) уровнях, существуют четыре основных столпа вмешательства, все они рассматриваются как необходимые и основополагающие для борьбы с родительским отчуждением (Kruk, 2018). Эти столпы подпадают под заголовки снижения индивидуального вреда, профилактики, лечения и правоприменения.

Приоритеты для будущего исследования отчуждения родителей: четыре столпа вмешательства

Снижение вреда: исследование эффективных подходов к решению проблемы отчуждения родителей как формы жестокого обращения с детьми и защиты детей.
Профилактика: исследование проблемы отчуждения родителей как формы коллективного жестокого обращения с детьми: влияние опровержимой юридической презумпции совместного воспитания детей на отчуждение родителей.
Лечение: Программы воссоединения и терапевтические услуги для отчужденных родителей и детей: лучшие практики и эффективность подходов к лечению.
Правоприменение: решение проблемы отчуждения родителей как формы домашнего насилия и как уголовного случая: лучшие практики и эффективность политик и практик.

Во-первых, это уровень снижения индивидуального вреда. Есть мнение, что отчужденные дети пострадали не меньше, чем другие дети, ставшие жертвами экстремальных конфликтов, такие как дети-солдаты и другие похищенные дети, которые отождествляют себя со своими мучителями, чтобы избежать боли и поддерживать с ними отношения, какими бы оскорбительными и разрушительными они ни были (Baker & Ben -Ами, 2011).

Отчуждение родителей как серьезная форма эмоционального абьюза над детьми, которое связано с игнорированием детей и физическим и сексуальным надругательством, явно делает эту проблему случаем защиты детей (там же). В то же время родители-мишени повсеместно сталкиваются с профессиональным непониманием и безразличием со стороны профессиональных служб, особенно органов по защите детей (Poustie, Matthewson and Balmer, 2018). Прежде всего, мы должны признать отчуждение родителей как форму индивидуального жестокого обращения с детьми, требующую защиты детей. Исследование эффективных ответных мер защиты детей на отчуждение родителей как форму индивидуального жестокого обращения с детьми является первоочередной задачей. Это включает в себя эффективность программ поддержки / сохранения семьи и вмешательства в случаи похищения и отчуждения детей со стороны органов по защите детства.

Отчуждение родителей как форма жестокого обращения с детьми является не только результатом отдельных действий родителей. Это также вытекает из социальной, правовой, политической и экономической политики (Giancarlo & Rottman, 2015). Существует тесная связь между законными процессами определения опеки над детьми и появлением отчуждения родителей, поскольку отчуждение родителей процветает в ситуациях, когда один из родителей имеет исключительный уход и контроль над детьми после развода (Saini, Johnston, Fidler & & Bala, 2016), и где основное место жительства детей предоставляется родителям с серьезными психологическими проблемами, родителям с более значительными ресурсами на состязательной арене (Kruk, 2013; McMurray & Blackmore, 1992).

Правовые системы, которые позволяют исключить одного из родителей из жизни ребенка (при отсутствии серьезных показаний) посредством единоличного опекунства или распоряжения о первичном проживании, не только способствуют отчуждению родителей; они могут также участвовать в форме отчуждения (там же). Отчуждение родителей процветает в состязательной правовой системе «победитель получает все», где родители должны как можно больше унижать других родителей, чтобы доказать, что они являются более стоящими родителями и больше достойны получения статуса единоличного опекуна или основного попечителя. Родители стремятся выиграть суды, унижая другого родителя , по сути, участвуя в отчуждающем поведения. Таким образом, система поощряет и вызывает отчуждающее поведение (Kruk, 2013; Giancarlo & Rottman, 2015).

Вопрос о том, является ли отчуждение родителей более вероятным в тех юрисдикциях, где проживание ребенка предоставляется только с одним родителем, и менее вероятен в тех юрисдикциях, где законодательно предусматривается презумпция совместного воспитания детей, является важным вопросом для дальнейших исследований. По мнению самих родителей, закон о совместном воспитании детей, являющийся правовым основанием для того, чтобы дети имели двух основных родителей, является оплотом против отчуждения родителей (Kruk, 2011; Kruk, 2013). В этом напревлении есть потребность в более надежных долгосрочных исследованиях.

Таким образом, второй опорой является профилактика: предотвращение отчуждения родителей как формы коллективного насилия над детьми посредством фундаментальной реформы системы семейного права. В частности, для предотвращения родительского отчуждения в первую очередь необходима оспариваемая юридическая презумпция совместного воспитания. Совместное воспитание детей как юридическая презумпция, оспариваемая в ситуациях домашнего насилия, тесно связано с активным участием обоих родителей в повседневном воспитании детей. Это, в свою очередь, связано с благополучием детей, эмоциональной безопасностью и позитивной адаптацией к последствиям развода (Baude, Pearson & Drapeau, 2016; Fabricius, Sokol, Diaz & Braver, 2013; Kruk, 2013). В то же время совместное воспитание детей связано с уменьшением конфликтов между родителями и предотвращением домашнего насилия во время развода (Bauserman, 2012; Kruk, 2013; Nielsen, 2018). Поэтому второе направление исследований - эффективность законодательства совместного воспитаниякак средства предотвращения отчуждения родителей.

Третий столп - это лечение. Широко признано, что исследования эффективности терапевтических программ, включая программы воссоединения наряду с терапевтическими программами для детей, ставших жертвами абьюза над детьми, и отчужденных родителей, ставших жертвами домашнего несилия, в значительной степени находятся в зачаточном состоянии (Balmer, Matthewson & Haines, 2018).

Основные элементы и работающие методы эффективных программ воссоединения еще не определены. Тем не менее, существующие программы подчеркивают клиническую значимость того, что дети начинают считать своих родителей одинаково ценными и важными в своей жизни, и в то же время помогают детям-подросткам отказаться от своей защищающей роли по отношению к своим родителям-алиенаторам (Smith, 2016).

Исследование ясно показывает, что усилия по воссоединению должны продолжаться в сотрудничестве со службами, которые имеют специализированный опыт в воссоединении после родительского отчуждения (Darnell, 2011). Были разработаны несколько моделей вмешательства. Наиболее известной из них является программа «Семейные мосты» Варшака (2010 г.), образовательная и основанная на опыте программа, направленная на то, чтобы позволить ребенку иметь здоровые отношения с обоими родителями, вывести ребенка из родительского конфликта, а также поощрять детскую автономию, множественное восприятие перспективы и критическое мышление.

Семейный лагерь преодоления барьеров Салливана (Sullivan, Ward & Deutsch, 2010), который сочетает в себе психообразовательное и клиническое вмешательство в среду милье терапии (лечебное воздействие среды), направлен на разработку соглашения о распределении родительского времени и прописанного плана заботы. Friedlander and Walters "(2010) Multimodal Family Intervention предлагает различные вмешательства для ситуаций родительского выравнивания, отчуждения, замешательства и отстранения. Применительно к воссоединению, семейной терапии и другим теориям практики, таким как параллельная групповая терапия и основанное на воздействии когнитивно-поведенческое лечение (Garber, 2011; Reay, 2015; Toren, Bregman, Zohar-Reich, Ben-Amitay, Wolmer, & Laor, 2013) используют различные методы лечения и сообщают предварительные результаты эффективности лечения. Однако необходимы дальнейшие исследования, прежде чем мы сможем добиться значительных успехов в развитии наилучших практик: ключевых компонентов эффективных программ воссоединения в случаях отчуждения родителей.

Детские и семейные специалисты в области психического здоровья и права встречаются с отцами и матерями, а также с членами расширенной семьи, которые обычно страдают от отчуждения родителей. В клинической литературе в этой области подчеркивается важность подтверждения личности родителей-мишеней как родителей и поощрения быть настойчивыми и никогда не сдаваться в своих попытках восстановить отношения со своими детьми. Перед лицом враждебности и отвержения со стороны своих детей родителям рекомендуется отвечать любящим состраданием, эмоциональной доступностью и абсолютной безопасностью. Терпение и вера, безусловная любовь и забота о своем ребенке предлагаются как лучший ответ детям, даже несмотря на печальную правду, что этого может быть недостаточно, чтобы вернуть детей в жизнь родителя. Варшак (2015b) предполагает, что, по возможности, отчужденные родители должны стараться сводить своих детей с людьми, которые относятся к ним как к родителям с честью и уважением, чтобы дети видели, что их негативное мнение и мнение родителя-алиенатора не разделяются остальным миром. Этот тип опыта оставит более сильные впечатления, чем то, что отчужденный родитель может сказать от своего имени. Отчужденным детям идет на пользу изучения динамики отчуждения родителей (там же). Все это важные предписания, но необходимо проводить гораздо больше исследований в области эффективных методов лечения, вмешательств и стратегий на индивидуальном, семейном и групповом уровнях с детьми и их родителями. Последний столб - исполнение, пожалуй, самый спорная область вмешательства как расходящиеся ответы административной и уголовной юрисдикции, начиная от лишения свободы и содержания под стражей и заканчивая семейной терапией и невмешательством в ситуацию. Существует очень мало исследований методов взаимодействия с родителями, которые продолжают отчуждать детей, несмотря на постановления суда об обратном. Некоторые комментаторы (Lowenstein, 2015) утверждают, что продолжение контакта с родителем-алиенатором будет контрпродуктивным для методов воссоединения. Другие (Kruk, 2010) предполагают, что использование методов отчуждения от родителя-алиенатора для наказания или сдерживания родительского отчуждения кажется нелогичным, и что совместное воспитание детей приносит пользу детям в семьях с высоким уровнем конфликта (но не в ситуациях домашнего насилия). Тем не менее, самые последние исследования показывают, что терапевтические вмешательства наиболее эффективны, когда существуют строгие правовые санкции за несоблюдение общих предписаний по воспитанию детей (Templer, Matthewson, Haines & Cox, 2016). Существует значительная дискуссия о присуждении основной родительской ответственности родителю-мишени в самых тяжелых случаях родительского отчуждения, как важный шаг в преодолении отчуждения родителей (там же). Тем не менее, существует мало убедительных научных данных об эффективных средствах исполнения.

Согласно Poustie, Matthewson and Balmer (2018), текущие результаты указывают на то, что касательно насилия в семье может быть полезным рассматривать отчуждающее поведение как форму домашнего насилия наравне с физическим насилием. Действительно, такие страны, как Бразилия, уже криминализировали отчуждение родителей. Исследования показывают, что судебные решения, которые являются быстрыми, четкими и убедительными, скорее всего, будут иметь наилучшие шансы обуздать отчуждение.

Заключение

Касательно эмпирического изучения отчуждения родителей, состояние знаний значительно улучшилось. За последнее десятилетие произошел взрыв качественных, количественных и смешанных методов исследования синдрома отчуждения родителя, в результате чего было опубликовано более тысячи научных и клинических исследований в научных и профессиональных журналах, книгах и главах книг (Bernet et al., 2016; Университетский медицинский центр им. Вандербильта, 2017). Многочисленные исследования показывают, что отчуждение родителей является серьезной формой как эмоционального жестокого обращения с детьми, так и домашнего насилия (Baker & Ben-Ami, 2011; Bernet & Baker, 2013; Американская психиатрическая ассоциация, 2013; Gottlieb, 2012).

Учитывая консенсус в области социальных наук о реальности отчуждения родителей (Warshak, 2015a; Harman & Biringen, 2016), назрела срочная необходимость исследований эффективности различных подходов к вмешательству. Это включает исследование четырех основных направлений вмешательства в родительское отчуждение: (а) решение проблемы отчуждения родителей посредством ответных мер защиты детей (компонент снижения вреда); (б) эффективность реформы семейного права в направлении совместного воспитания как профилактика отчуждения родителей (компонент профилактики); (c) программы лечения и воссоединения, которые быстро развиваются в ответ на растущее профессиональное признание отчуждения родителей и его последствий (компонент лечения), и (c) компонент обеспечения исполнения, различные подходы к решению проблемы отчуждения родителей с точки зрения нарушения закона. Учитывая устойчивую базу исследований о существовании, распространенности и последствиях отчуждения родителей, а также продолжающиеся противоречия, касающиеся направлений политики и практики в отношении детей и семьи, а также лучшие практики в правовой и терапевтической областях, путь последующих исследований по отчуждению родителей становится понятным.

Оригинал статьи

разного возраста подвергаются физическому насилию. «Сноб» собрал наиболее резонансные случаи жестокого обращения с детьми за последние два месяца и поговорил о семейном насилии с психологами

Павел Ковалевский. «Порка». 1880 Фото: Public domain

В последнее время новости о насилии над детьми все чаще появляются в СМИ, потому что общество стало отдавать себе отчет в том, что проблема действительно существует. Происходит это в том числе благодаря тем женщинам, которые вслух заговорили о насилии по отношению к себе. Это, безусловно, позитивная тенденция, потому что информационный поток помогает привлечь внимание к проблемам наиболее незащищенных слоев населения. В результате само общество становится более осознанным. 15 лет назад не могло возникнуть даже разговора о введении в Уголовный кодекс пункта о телесных наказаниях детей. Формулировка «жестокое обращение с детьми» встречается в 156-й статье Уголовного кодекса, однако ее трактовка остается расплывчатой.

Детско-родительские конфликты в значительной степени связаны с тем, что взрослые должны выполнять множество рутинных задач, при этом совмещая множество других социальных ролей. Часто это сопровождается негативными эмоциями, отрицательно сказывается на внутреннем психологическом состоянии родителей и, в конечном итоге, приводит к тому, что этот негатив выплескивается на детей, а регулярные шлепки и подзатыльники становятся нормой.

Важно понимать, что, подвергаясь насилию, ребенок не только переживает стресс. У него формируется модель поведения, которую он, возможно, будет воспроизводить во взрослом возрасте. Если телесно наказывают мальчика, он становится агрессивным, понимает, что ему можно бить окружающих. А если бьют девочку, у нее закрепляется установка, что применять физическую силу по отношению к ней — норма.

В России ситуация с жестокостью по отношению к детям может быть связана с историческим опытом. Запрет на телесные наказания в отношении взрослых был введен только в начале ХХ века, до этого они были нормой. Сегодня более чем в 50 странах уже есть законы, предусматривающие уголовное наказание за насилие над детьми. Например, в Финляндии или Германии, увидев или услышав, что ребенка бьют, вы должны сообщить об этом в специальные органы.

Также открытым остается вопрос немого свидетельствования — ситуации, когда окружающие замечают случаи насилия над детьми, но не знают, что предпринять. Для того чтобы люди понимали, как правильно реагировать в тех случаях, когда они видят жестокость по отношению к детям, необходим закон, который бы четко определил алгоритм действий.

Как же тогда наказывать детей так, чтобы не травмировать их психику? Важно помнить, что преступление — это, прежде всего, нарушение принятых в обществе норм. Поэтому сначала нужно объяснить ребенку, какие нормы в принципе существуют. Цель наказания — научить следовать правилам социального поведения и создать условия для того, чтобы неправильные действия не повторялись, а не нанести ребенку физические или психологические увечья.

Евгения Забурдаева, практикующий психолог, психотерапевт:

Сегодня все чаще открыто говорят о проблеме родительского выгорания, которое становится причиной насилия над детьми. Как правило, это результат целого комплекса причин. Во-первых, родители-насильники зачастую сами бывшие жертвы насилия или свидетели насилия в семье, и они проецируют собственный внутренний конфликт на своих детей. Во-вторых, современное общество предъявляет к родителям как никогда высокие социальные ожидания: ребенок будто бы становится проектом своей семьи, а родителей судят по тому, насколько «успешно» они его реализуют. Такое давление зачастую приводит к тому, что родители не справляются с психологическим напряжением и срываются на ребенке.

Изменить ситуацию можно только с помощью популяризации этой проблемы: важно рассказывать о родительском выгорании, отсутствии эмоциональной и социальной поддержки родителей, особенно воспитывающих детей в одиночестве. Например, мать-одиночка из Кирова, которая оставила дочь на три дня одну дома, не была готова к материнству, воспитывала ребенка одна и была морально истощена. Это не оправдывает ее поступка, однако о факторах, спровоцировавших трагедию, тоже не следует забывать.

Более того, необходимо открыто говорить и о том, что агрессор одновременно выступает и в роли жертвы, и ему тоже нужны помощь и поддержка. Например, если вы видите, как родитель не справляется и выходит из себя, можно предложить ему помощь, посидеть с ребенком, дать родителю отдохнуть. Если есть возможность, можно попробовать разделить членов семьи на какое-то время, чтобы взрослый мог успокоиться и прийти в себя. Разумеется, если вы становитесь свидетелем физического насилия над ребенком и видите, что существует угроза его жизни, необходимо обратиться в органы опеки или правоохранительные органы. Однако делать это нужно только в том случае, когда ситуация действительно представляет опасность.

В случае домашнего насилия в помощи нуждаются как родители, так и дети. Часто ребенок не осознает себя жертвой насилия — он думает, что заслуживает такого отношения, потому что он плохой. У него формируется установка, что с ним, с его телом можно так поступать. Это приводит к тому, что впоследствии, во взрослой жизни, он снова становится жертвой насилия или же агрессором в собственной семье. Чтобы избежать этого, человеку прежде всего нужно понять, что он, будучи ребенком, не был виноват в произошедшем. Для этого необходимо проработать ситуацию у психолога и осознать, что причиной насилия были внутрисемейные нарушения, пережить сложные чувства по этому поводу. И только после такого анализа психологическое исцеление жертвы насилия становится возможным.

Главная трудность состоит в том, что общество до сих пор не осознает масштаба проблемы насилия над детьми: регулярные шлепки и подзатыльники до сих пор считаются в России социальной нормой. Люди из поколения в поколение передают модели поведения времен Второй мировой войны, когда все население страны страдало посттравматическим стрессовым расстройством. В те времена напряжение в обществе было слишком сильным, родителям некогда было разговаривать с ребенком, объяснять своим детям нормы поведения. Гораздо легче и быстрее было просто дать подзатыльник. К сожалению, этот цикл все еще не закончился, хотя мы больше не живем в условиях войны, но до сих пор родители бессознательно воспроизводят эту модель поведения. Гораздо правильнее проговорить с ребенком и донести до него определенные правила, обязанности и последствия их невыполнения. При этом необходимо предусмотреть соразмерное наказание. Например, ограничение просмотра телевизора или игры в компьютер, если ребенок не выполняет свои обязанности, — здоровый способ воспитания и социализации. Но если детей наказывать физически, то это препятствует формированию зрелой личности. В любом случае, если вы испытываете трудности в сдерживании своих чувств по отношению к детям или к другим близким, вы можете всегда обратиться к психологу или в службу бесплатной психологической помощи по телефону доверия.

Подготовили: Ксения Праведная, Диана Антипина

Когда взрослые слышат о насилии над детьми, все внутренне уверены, что это их не касается - это не про них. Они могут даже не подозревать, какому тотальному насилию подвергают детей, называя его воспитанием, развитием, просвещением, заботой о будущем ребенка. Именно за этими красивыми словами часто кроются многие виды насилия над детьми .

Как же отличить, какое действие совершается над ребенком - насилие, которое наносит ему ущерб, или благо, которое способствует развитию? Ответим, как распознать насилие и защитить от насилия детей, используя знания тренинга «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана.

Виды насилия над детьми: разбираем системно

Важно понимать, что значит развивать ребенка. Ребенок от рождения наделен желаниями, которые зависят от того, с какими векторами - свойствами психики - он родился. При рождении есть только потенциал, из которого можно развить тот или иной талант. И развитие - всегда в противоположность. Это требует усилий.

Например, ребенок с кожным вектором в потенциале может стать законотворцем и контролировать соблюдение закона или стать менеджером, успешным бизнесменом. Он рождается с желанием добывать и сохранять добытое. Вначале - нести домой все из садика, из песочницы, от соседей. Если такого ребенка не развивать, он останется вором - не сможет проявлять противоположных свойств стража законности, не сможет приумножать капитал законными методами.

И так с каждым из восьми векторов - необходимо понимать потенциал, чтобы целенаправленно создавать условия и усилия для развития свойств. Создавать эти условия и прилагать усилия для развития детей должны взрослые. Если детей оставить без направляющего и координирующего развития, они естественным образом могут объединиться только на основе неприязни к более слабому или отличному от всех - просто не умеют еще по-другому.

На взрослых лежит огромная ответственность за правильное развитие детей. Ведь развивать необходимо природные свойства конкретного ребенка, а не заставлять всех детей делать одно и то же, что захочется взрослым. Непонимание свойств каждого ребенка и рождает насилие над детьми - когда их заставляют делать то, что не соответствует природным желаниям.

Насилие - это не только прямое причинение физического ущерба, но и любое воздействие на ребенка, которое может вызвать торможение или полную остановку развития его природных естественных свойств и желаний. А также остановку развития общих свойств: способности к социализации в обществе, выстраивать как отношения с другими людьми, так и стабильные парные отношения во взрослой жизни.

Условно можно выделить следующие виды насилия:

физическое насилие;
вербальное насилие;
психологическое насилие;
сексуальное насилие.

Виды физического насилия над детьми

Физическое наказание детей некоторые считают эффективным методом воспитания. Но так ли это? Рассмотрим, какие эффекты при этом получают те, кто привык воспитывать именно таким способом, и какие эффекты получают при этом битые дети.

Взрослый во время нанесения побоев сбрасывает накопившееся внутреннее напряжение и получает расслабление, которое начинает им восприниматься как удовлетворение от приложенных усилий. Но перенос своего изменившегося приятного внутреннего состояния на событие вовне вызывают у него ложное впечатление, что именно физическое наказание приносит положительный результат в воспитании ребенка. Дети в результате таких воспитательных мер получают целый комплекс психотравм, особенности проявления которых зависят от врожденных свойств психики каждого конкретного ребенка.

Побои могут привести к развитию разного рода страхов длиной в целую жизнь, обидчивости, мстительности, склонности к занятию проституцией, воровством, развитию депрессий и суицидальных мыслей, мазохистских устремлений, наличие которых притянет в дальнейшем партнера с садистскими склонностями при построении парных отношений. И многим другим состояниям, которые значительно меняют качество жизни.

Более подробно узнать о том, что необходимо делать, чтобы вырастить счастливых и реализованных детей, понять причины насилия над детьми и как устранить последствия насилия, перенесенного в детстве, как искоренить все виды насилия над детьми в семье и социуме, можно 28 Фев, 2019